|
<--Back
Раннелатенский
стиль
кельтского
искусства
Художественные
ремесла и
кельтская
орнаментика
Работы
раннелатенского
стиля еще
тесно
связаны с
импортируемыми
изделиями
второй
половины 5
века. В
некоторых
чертах они
исходят из
образцов
италийско-этрусских,
в других из
элементов
более
отдаленных,
греческого, а
также
иранско-персидского
и
среднеазиатского
происхождения.
Еще перед
концом 5 века
в кельтском
искусстве
появляется
мотив
человеческой
маски, иногда
увенчанной
двулистной
короной и
сопутствующий
ему мотив так
называемых "рыбьих
пузырей".
Такие тонко
отчеканенные
маски мы
находим на
изделиях из
золота и
бронзы,
основа
которых
часто
делалась из
железа. Так
украшены,
например,
золотые
пластины из
Шварценбаха (рис.
22) и фалары (выпуклые
украшения
конской
сбруи) из
Горжовичек у
Подборжан в
Чехии. Фалары
из
Горжовичек -
железные, но с
лицевой
стороны они
обтянуты
тонкой
бронзовой
пластинкой,
на которой
вычеканены
чередующиеся
человеческие
маски,
увенчанные "рыбьими
пузырями" в
сочетании с
другими
элементами
украшений,
расположенными
по кругу (таб. VIII).
Мотив маски
был, без
сомнения,
заимствован
в
Средиземноморье
и в кельтской
среде прошел
различные
стадии
развития - от
форм
преувеличенно
безобразных
к более
естественным.
Кроме того, к
нему
прибавился
мотив "рыбьего
пузыря", как
очень
характерный
кельтский
мотив, долго
потом
пользовавшийся
популярностью
и
заимствованный
также
кельтскими
скульпторами.
Кельтское
ювелирное
дело, чеканка
и литье
металлов
вскоре
начали
развивать и
новые мотивы.
С юга были
заимствованы
некоторые
растительные
орнаменты,
особенно
листовидные
пальметки,
завитки и
цветы лотоса,
которые
позже
комбинировались
с рисунком в
виде буквы S (S-образные),
образующим
различные
лировидные
узоры,
особенно
типичные для
кельтского
искусства.
Эти S-образные
узоры,
располагаемые
рядом или
соединенные
друг с другом,
иногда
образуют
сплошной ряд,
а иногда два S-образных
рисунка
соединяются
и образуют
основной
мотив S-образной
лиры, часто
комбинируемый
еще с
пальметами -
так
называемые
лировидные
пальметки. S-образные
лиры
украшают
золотое
кольцо из
Роденбаха,
изготовленное
еще в раннем
стиле. Этот
рисунок
однако
бытует очень
долго и
встречается
в более
поздние века
на
чеканенных
изделиях,
например, на
бронзовых
ножнах мечей (Енишув
Уезд у Билины
в Чехии, рис. 18)
или на
керамических
изделиях как
выгравированный,
так и
штампованный.
Но и
пальметки
видоизменяются
и
используются
самым
различным
образом: их
соединяют с
лирой в одно
целое или
используют
только их
половинку
или лишь
части в
различных
вариантах (полупальметки,
серповидные
пальметки и т.
д.). Равно и
спираль чем
дальше, тем
больше
проникает в
кельтскую
орнаментику.
Ею
пользуются в
различных
комбинациях.
Она
неустанно
изменяется,
становится
массивней,
набухает,
приобретает
пластичность
и
трубкообразно
расширяется.
Возникают
правовращающиеся
и
левовращающиеся
формы,
которые в
период
расцвета
кельтского
искусства
составляют
весьма
сложные
композиции,
иногда
плоские
арабески,
иногда
рельефно
подчеркнутые
членистые
формы,
вихревые
схемы и
трехплечные
вихревые
узоры (трискелес,
трикветрум).
Постепенно
появляется
новая черта в
кельтском
искусстве:
отход от
точной
симметрии,
являющейся
наследием
гальштаттского
времени, и
переход к
свободной
соразмерности,
а иногда даже
к
асимметричности.
Бесконечные
варианты
нескольких
основных
криволинейных
мотивов,
исполненных
с
удивительным
чувством и
изобретательностью,
составляют
богатые
композиции, в
которых
скрыта не
всегда
понятная нам
символика.
Этот
раннелатенский
стиль
кельтского
искусства
появляется
вскоре после
середины 5
века, как
показывает
содержание
княжеской
могилы в
Клайнаспергле
в
Бюртемберге.
Привозные
аттические
миски
кельтский
художник
обтянул
прорезной
золотой
бляхой, на
которой
выбитый
жемчужнообразный
узор
комбинируется
с более
простым
листообразным
рисунком.
Золотая
оковка
питьевых
рогов, концы
которых
снабжены
бараньей
головой,
также
украшена
жемчужнообразным
орнаментом, а
в одном
случае и
мотивом S-образно
выгнутых
козлиных
рогов,
образующих
змеевидную
волнистую
линию. Па
золотых
пластинках
из княжеской
могилы в
Фершвайлере
у
Боллендорфа (Эйфельская
область),
которые по
всей
вероятности
когда-то
украшали
шкатулку для
драгоценностей,
уже
появляются
чеканные
лотосообразные
цветы, все еще
стереотипно
расположенные
по кругу, как
и в
гальштаттскую
эпоху, и маски
Силена (?) с
тремя
рожками.
Однако на
золотом
диске со
вставками из
коралла в
Овре-сюр-Уаз (Сена
и Уаза),
который
когда-то
служил
фаларом, в
единую
композицию
сливаются
маскообразные
мотивы,
рельефно
подчеркнутые
S-образные
лиры и
пузыреобразно-каплевидные
узоры,
перемежающиеся
с
жемчужнообразными
линиями в
качестве
дополнительного
украшения. В
композиции
появляется
правильный
ритм и,
несмотря на
все еще
строгие
рамки,
значительная
жизненность.
На золотой
пластинке из
Вайсскирхена,
искусном
изделии из
золотого
листа на
железной
основе,
вокруг
центрального
овального
рисунка
расположены 4
человеческих
маски,
которые
вкраплены в
пухлые
пузыри,
окруженные
жемчужнообразным
орнаментом;
так возникло
художественное
произведение,
которое хотя
еще и несет
черты
старого
геометрического
стиля, но
производит
совершенно
новое
впечатление.
Рисунок,
украшающий
золотую
прорезную
покрышку из
кургана в
Шварценбахе (Биркенфельд),
уже исходит
из
совершенной
композиции,
листовидные
и
каплеобразные
мотивы
использованы
в
многочисленных
вариантах и
дополнены
жемчужнообразным
орнаментом, а
S-образные
мотивы по
образцу
трикветрума
составляют
трехплечные
узоры и,
соединяясь,
образуют
рисунок S-образной
лиры.
Украшения из
могилы
княгини в
Рейнхейме в
Саарской
области во
многом
обнаруживают
и влияние
восточных
вкусов. На
пластически
обработанных
концах
золотого
торквеса
находятся
человеческие
головы и
маски львов,
на богато
украшенном
браслете -
мотив
крылатой
фигуры,
застежка
заканчивается
маской, а
бронзовый
кувшин с
носиком и
богатым
гравированным
орнаментом
снабжен
ручкой с
пластическим
изображением
бородатой
человеческой
головы. В
могиле
находилось
также
бронзовое
зеркало с
антропоморфной
ручкой.
Названный
кувшин уже
является
образцом
собственного
кельтского
производства.
Кельтская
орнаментика
постепенно
была
доведена до
необыкновенной
виртуозности
путем
соединения
масок
различного
характера,
каплевидных
и
пузыреобразных
узоров,
спиралей,
лирообразных
рисунков и
улиткообразных
мотивов в
продуманные
композиции.
Одновременно
достигают
высокого
уровня и
различные
способы
художественной
обработки
металлов, что
проявляется
не только в
литье и
чеканке, но и
в ажурных и
инкрустированных
кораллом и
эмалью
изделиях. И
клювовидный
кувшин 4 века
из Басе-Юте (Мозель),
ранее часто
считавшийся
кувшином из
Бузонвиля,
уже является
не привозной,
а весьма
совершенной
кельтской
работой,
одним из
лучших
изделий
кельтской
торевтики.
Рельеф,
пластика и
гравировка
здесь
комбинируются
с
инкрустацией
кораллом и
эмалью. Ручке
кувшина
внизу
придана
маскообразная
форма, вверху
- форма
звериной,
вероятно,
волчьей
головы. Его
узкая форма
несколько
напоминает
клювовидный
кувшин из
Галлейн-Дюррнберга
(Зальцбург),
также
относящийся
к 4 веку,
богато
украшенный
как
пузыреобразными
мотивами и
пальметами,
так и
человеческими
головами и
звериными
фигурками. В
работах
раннего
стиля во
многом еще
используются
архаические
и
субархаические
(поархаические)
классические
формы,
заимствованные
в греческом
мире и
удержавшиеся
в отдаленных
от
цивилизации
областях
весьма
продолжительное
время.
Копируются
этрусские
мотивы (золотое
кольцо из
Роденбаха),
заимствуются
звериные
мотивы из
италийско-этрусской
области (бутыль
из
Матцхаузена)
и восточные
образцы
главным
образом
звериного
характера.
Чаще всего
они
встречаются
в юго-западной
Германии,
части
Франции и
Бельгии, но их
находят
также в Чехии
и Австрии. К
ним
относятся
также уже
ранее
упомянутые
маскообразные
фибулы, по
своей
конструкции
восходящие к
италийской
фибуле
чертозского
типа. Мы
находим их в
зоне от
среднего
течения
Рейна на
восток до
средней
Чехии. Их
главным
признаком
являются
человеческие
и звериные
маски
различной
трактовки,
иногда в
более
реалистическом
исполнении, а
иногда в
столь
фантастическом
виде, что мы с
трудом
отличаем
мотив
человеческой
маски от
звериной.
Некоторые
чешские
находки
маскообразных
фибул
особенно
примечательны
и ценны (Паненский
Тынец, Хинов у
Праги, таб. VII-VIII).
Поэтому вряд
ли можно
признать
правильными
предположения,
что северо-восточная
Бавария и
чешская
территория в
раннелатенское
время
являлись
особой
восточной
областью,
иллирийской.
Маскообразные
фибулы
встречаются
также в
Бюртемберге,
Бадене и в
рейнской
области
вместе с
находками
уже явно
кельтского
характера. В
этой связи
следует
уделить
внимание и
другим
находкам на
территории к
северу от
Альп. Оставим
в стороне
самые
последние
находки в
Галлейн-Дюррнберге,
сведения о
которых еще
не
опубликованы,
и упомянем в
первую
очередь о
мече из
Гальштатта с
ножнами,
украшенными
фигурным
узором (рис. 18).
Эти
фигуральные
мотивы не
являются
кельтскими и
говорят
скорее о
южном,
итальянском
происхождении
(Эсте,
этрусская
среда), однако
некоторые
детали в
одежде и
вооружении
свидетельствуют
о местной
среде.
Вероятно, это
изделие
североальпийской
оружейной
мастерской
возникло под
сильным
влиянием
атестинской
области (Эсте)
в северной
Италии. К тому
же времени,
вероятно к 4
веку,
относится
также меч из
кургана у
Дражичек у г.
Табора в
Чехии, ножны
которого
украшены
листовидным
гравированным
орнаментом, а
сердцеобразный
наконечник
ножен -
углублениями
в виде
медальонов
для вставок
из коралла (таб.
XXVI).
|