Ниам дочь Кельтхайра сына Утехайра – персонаж Уладского уикла мифов, достойная и прекрасная дева Ульстера, дочь Финдмор. По одной из версий первоисточников, она – одна из многочисленных возлюбленных Кухулина, по другой версии – Ниам суть жена Конала Кернаха. Во избежание путаницы для игры "Красная ветвь-2004" принимается первая версия.

Сюжетная вводная: на момент начала игры Ниам находится в Эмайн-махе вместе со своей матерью Финдмор и другими достойными женами и девами Улада.

Примечание: в связи с наличием у Кухулина многих возлюбленных предлагается трактовать образ Ниам как собирательный.

…Так сказала тогда Ниам, дочь Келтхайра:

— Известно тебе, о Кухулин, что не колесницы Конала видишь ты, сражающиеся с уладами у бродов победы...

— О женщина, — сказал Кухулин, — даже если бы я знал, что обречен на смерть, то ради чести своей не стал бы избегать погибели…

…В то время как они развлекались всем этим, на озеро, бывшее неподалеку от них, слетелась стая птиц. Более прекрасных птиц никто не видывал в Ирландии. Женщин охватило желание получить их, и они заспорили между собой, чей муж окажется ловчее в ловле этих птиц.

- Я хотела бы получить по птице на каждое плечо, - сказала Этне Айтенкайтрех, жена Конхобара.

- И мы все хотели бы того же самого! - воскликнули остальные.

- Если только для кого-нибудь будут пойманы эти птицы, то прежде всего для меня, - сказала Этне Ингуба, возлюбленная Кухулина. - Как же нам быть? - спросили женщины. - Не трудно сказать, - молвила Леборхам, дочь Ауэ и Адарк, - я пойду к Кухулину и попрошу его исполнить ваше желание.

Она подошла к Кухулину и сказала ему:

- Женщинам было бы приятно, если бы ты добыл им этих птиц. Кухулин схватился за меч, грозя ударить ее:

- Уладские шлюхи не нашли ничего лучшего, как посылать меня сегодня охотиться на птиц для них!

- Ты неправ, - возразила Леборхам, - что гневаешься на них. Ведь ты виновник одного из трех ущербов, постигших уладских женщин, - виновник их кривизны.

(Ибо три ущерба постигли уладских женщин: горбатость, заикание и кривизна. Именно все те из них, что были влюблены в Конала Победоносного, горбились: те, что были влюблены в Кускрайда Заику из Махи, сына Конхобара, говорили заикаясь; те же, что были влюблены в Кухулина, кривели на один глаз ради сходства с ним, из любви к нему, - ибо когда Кухулин приходил в боевую ярость, один глаз его так глубоко уходил внутрь головы, что журавль не мог бы его достать, а другой выкатывался наружу, огромный, как котел, в котором варят целого теленка.

- Приготовь для нас колесницу, о Лойг! - воскликнул Кухулин.

Лойг запряг коней, и Кухулин помчался на колеснице. Он совершил на птиц такой налет со своим мечом, что их лапы и крылья попадали в воду. (2) Кухулин, с помощью Лойга, захватил всех птиц и разделил их между женщинами. Каждая получила по две птицы, кроме одной лишь Этне Ингубы, которой ничего не досталось. Подошел Кухулин к своей возлюбленной.

- Ты сердиться на меня? - спросил он ее.

- Вовсе нет, - отвечала она, - я охотно уступила им этих птиц. Ведь ты знаешь, что нет среди них ни одной, которая бы не любила тебя и не принадлежала тебе хоть частью. Я жени частицей не принадлежу никому другому: я вся твоя.

- Так не сердись же, - сказал Кухулин. - Когда снова появятся птицы на равнине Муртемие или на Бойне, (3) ты получишь двух самых прекрасных из них.

Немного погодя над озером появились две птицы, соединенные в пару цепочкой из красного золота. Они пели так сладко, что все слышавшие их впадали в сон. Кухулин тотчас же устремился на них.

- Послушайся нас, не трогай этих птиц, - сказали ему Лойг и Этне. - В них скрывается тайная сила.

- Приведется, - добавила Этне, - и ты достанешь мне других.

- Вы думаете, я не сдержу своего слова! -воскликнул Кухулин. - Не бывать этому. Вложи камень в пращу, о Лойг!

Лойг взял камень и вложил в пращу. Кухулин метнул его в птиц, но промахнулся.

- Горе мне! - воскликнул Кухулин. Он взял другой камень, снова метнул его и опять промахнулся.

- Пришла напасть на меня! - воскликнул он. - С тех пор, как владею я оружием, никогда до этого дня не давал я промаха.

Он метнул в птиц свое копье. Оно пронзило крыло одной из них, и тотчас же обе они скрылись под водой…

…Улады, видя, что с Кухулином творится что-то неладное, хотели его разбудить.

- Не прикасайтесь к нему, - сказал Фергус. - У него сейчас видение.

Пробудился Кухулин от сна.

- Что с тобой было? - спросили его улады.

Но он в силах был сказать только одно:

- Отнесите меня в мой дом, на постель.

Его отнесли, как он сказал, и он пролежал в постели целый год, никому не вымолвив ни слова.

Ровно год спустя, в такой же день Самайна. Кухулин лежал у себя, а вокруг него сидели несколько уладов: по одну сторону его - Фергус, по другую - Конал Победоносный, у изголовья - Лугайд Кровавых Шрамов, а у ног его - Этне Ингуба. Внезапно вошел в дом некий муж и сел напротив ложа Кухулина…

…Разгневался Кухулин и стал крушить и рубить окруживших его ведьм так, что вскоре всю долину залил их кровью. Когда же он возвратился с ведьмиными доспехами, Гармна и ее дочь Буан обрадовались, увидев его целым и невредимым, и с почетом проводили в дом…

…Буан, дочь Гармны, побежала следом за ним, потому что полюбила Кухулина и не пожелала с ним расстаться. Следы от повозки Кухулина не терялись среди других следов, потому что он всегда ехал напрямик и нигде не сворачивал, даже если на его пути оказывались скала или глубокое ущелье. В одном таком месте Буан не рассчитала своих сил, упала и ударилась головой о камень. Она умерла, и то место стали называть Могилой Буан…